В России резко выросло производство сельхозтехники - за полгода на 58%

В России резко выросло производство сельхозтехники - за полгода на 58%, до 43 млрд руб. Государство поддерживает продажи российской техники с 2013 года, субсидируя скидку в 25-30%. В 2016 году субсидии составят 9,6 млрд руб.

Успехи российских сельхозмашиностроителей в программе «Демидович. Реальная экономика» телеканала РБК обсудили Евгений Корчевой, Директор «РосАгроМаш», и Аркадий Ошеров, генеральный директор «СОЮЗАГРОМАШ».

П. Демидович: Продажи и объемы производства в сельхозмашиностроении растут на десятки процентов, падает импорт. Можно ли поздравить отечественных сельхозпроизводителей? Цифры, предоставленные «РосАгроМаш», говорят о том, что у отечественных сельхозмашиностроителей всё прекрасно.

Евгений Корчевой, директор «РосАгроМаш»: Третий год подряд продолжается очень серьёзный рост. Некоторые наши цеха работают в 3 смены, круглосуточно. Большой объём заказов впереди. Поэтому всё достаточно позитивно. По нашим оценкам, в целом по отрасли по итогам года будет рост на 50% в денежном выражении по отношению к прошлому году.


Производство комбайнов выросло на 25%, производство тракторов и опрыскивателей практически удвоилось. По отдельным видам машин рост 30-50%.


Увеличились инвестиционные возможности наших аграриев, и благодаря госпрограммам они сделали ставку именно на технику российского производства.

Создается впечатление, что на рынке сельхозмашиностроения меры господдержки действуют, в отличие от рынка автомобилестроения.

Аркадий Ошеров, Генеральный директор «СОЮЗАГРОМАШ»: Я бы вообще очень аккуратно относился бы к цифрам, потому что пашут и убирают не рублями, а тракторами и комбайнами. Колхознику штуки важны.

У нас сегодня в наличии менее половины технологического парка тракторов от необходимого на те посевные угодья, которые сегодня есть. Должно быть 900 000 тракторов, а всего 450 000.

70% тракторной и комбайновой техники находится за пределами амортизационного срока.

Мы любим кивать на Запад и сравнить себя с США, Канадой. У них на 1000 га пашни задействовано 7-9 тракторов и 7-9 комбайнов, у нас - 3 трактора и 1,5 комбайна.


Рынок тракторов в 2015 год по отношению к 2014 году «просел» на 39%. Если в 2014 году на рынке тракторов было более 44 000 трактора (и российского производства, и белорусского, и дальнего зарубежья), то уже в 2015 году - всего 26 800 тракторов.

Самое главное на сегодняшнем рынке - наладить покупательский спрос. Колхознику нужно, но купить он не может.

П. Демидович: В прошлом году было 5,2 млрд рублей государственных субсидий, в этом году - 9,6 млрд. Это, может быть, не так много, как хотелось бы, но цифры хорошие.

Какая-то поддержка есть. Кстати, Постановление 1432 (прим. - о предоставлении субсидий производителям сельскохозяйственной техники) не охватывает всю гамму машин, которую выпускают наши производители. Сегодня нашими сельхозмашиностроителями выпускается порядка 1600 наименований техники, а в это Постановление включено всего 59 наименований техники.
И даже те 1600 наименований - это менее половины того, что нужно для сельского хозяйства. В 2012 году министр Христинко утвердил разработанную по инициативе «СоюзАгроМаш» программу развития сельскохозяйственного машиностроения России до 2020 года. Программа охватывает все технологические переделы сельскохозяйственного производства. Вот по этой программе в технологиях должно участвовать 3800 наименований машин. Некоторые из них ещё даже не разрабатывались и не испытывались. Всё зависит от финансирования. Поэтому у нас в сельском хозяйстве наиболее упрощенные технологии, которые, конечно, дают значительно меньшую урожайность, чем могло бы быть.

Это хорошо, конечно, что государство обратило внимание и начало делать какие-то вливания, но эта господдержка до всех не доходит. Основная масса производителей сельхозтехники вообще не участвует в этих программах. Большая часть этой господдержки оседает на четырёх предприятиях.

Говорить о том, что тут бешеный рост какой-то, не приходится. Если сравнивать с 2015 годом, то где-то на 20-30%. Но этот рост не обеспечивает нам замену выбывающей техники, ведь ежегодно списывается около 10%.
Если всего 450 000 тракторов, значит 45 000 должно списаться и столько же прийти, а в этом году придёт менее 20 000 тракторов, в т.ч. российских тракторов не более 6 000.


П. Демидович: Спрос, который мы видим сейчас, обеспечен отложенным спросом и программами госсубсидирования? Какая причина первична?

Евгений Корчевой: Первичной причина - это то, что российские сельхозмашиностроители за последние годы резко подняли качество выпускаемой техники, разработали очень много новых моделей, которые являются полными аналогами импортных. Девальвация, конечно, тоже помогла, но главное - чтобы был продукт на рынке.
Несмотря на достаточно тяжелые времена наши заводы постоянно инвестировали в новые продукты, в новые машины. Сейчас сложилось такая экономическая ситуация, когда эти продукты резко стали выигрышно конкурентоспособны.
Не у всех российских производителей одинаковая тенденция роста, у нас есть промышленные концерны, на которых девальвация позитивно не повлияла, потому что они выпускают несовершенный, некачественный, отсталый или немодернизированный продукт.
Основа - это хороший продукт, хороший сервис и качество. А вторая составляющая - это господдержка. Если бы ее не было, то, скорее всего, этот рост рынка, который сейчас идёт, выплеснулся бы в сторону импортной техники. Благодаря господдержке покупатели переориентировались с иностранной техники на российскую.

П. Демидович: Нет ли опасений, что как только программа госсубсидирования закончится, то в сельхозмашиностроении возникнет та же ситуация, что и автомобилестроении, где загрузка мощностей менее 40%, рынок откажется перенасыщенным, не будет конечного спроса?

Евгений Корчевой: Это очень легко может произойти. Этот рост одновременно вселяет опасения. А что будет в следующем году? А что будет в 2018 году? Потому что за последние 15 лет мы переживали три очень серьезных кризиса в сельхозмашиностроении, когда спрос в некоторые моменты подал в 3 раза. Здесь, конечно, для нас страховкой могло бы быть долгосрочное государственное финансирование и долгосрочные государственные программы.
К сожалению, мы сталкиваемся с очень большими проблемами. В следующем году финансирование эффективной программы 1432 сокращается в 5 раз до чуть менее 2 млрд рублей, а на 2018, 2019 и 2020 годы финансирование не утверждено. Поэтому сейчас мы как раз пытаемся донести до Правительства России, до министерств, что нужна стабильность, т. е. должно быть чётко прописано, как будет финансироваться программа. При этом, если у государства нет денег на эту программу, мы просим только одного: чтобы государство вышло и сказало: «Всё ребята. Денег больше не будет. Никаких льгот, никаких скидок, никаких субсидий».

П. Демидович: В этом году господдержка составляет 9,2 млрд рублей, а сколько в реальности уже заключено контрактов на субсидирование?

Евгений Корчевой: Уже за первую половину года мы поставили технику на всю эту сумму. И наши производители на свой страх и риск сегодня продолжают заключать контракты и осуществлять поставку техники. Сегодня сумма заключённых договоров уже около 15 млрд рублей, что на 6 млрд больше, чем заложено в программу субсидирования.

П. Демидович: Может оказаться так, что из этих 6 млрд через субсидирование будет профинансировано всего лишь около 2 млрд. Такая проблема есть?

Аркадий Ошеров: У нас каждый год эта проблема. Одни не используют и тянут до 1 января, потом оказывается, что миллиарды неиспользованных средств, другим недодают. Это как раз неправильное планирование. Деньги не изымают у тех, кто их не использует, и не отдают туда, где потребность в этих деньгах есть. Этих денег мало было с самого начала.
Конечно, можно уповать все время на господдержку в условиях рынка, но самый главный вопрос в том, что сегодня сельхозпроизводитель не способен вообще ничего покупать, он закредитован. Сумма его задолженности составляет около 3 триллионов рублей. По сути, на рынке создана ситуация для дальнейшего банкротства, передела собственности и т.д. Государству нужно принять политическое решение наложить мораторий на 3-5 лет на эти долги и дать возможность колхознику с чистого листа заняться модернизацией сельского хозяйства и решением тех вопросов по импортозамещению, о которых говорит Министр Ткачёв.
Я всегда говорю: машиностроителям хоть большой паровоз со ста вагонами денег прицепите, но если это никто не будет покупать, то это всё пропадёт на складах у машиностроителей. Главное - покупатель.